Кучмурукова Е.А.

КНИГОИЗДАНИЕ БУРЯТИИ НА РУБЕЖЕ 1930–1940- х гг.

История книгоиздания Бурят-Монголии на рубеже 1930–1940-х гг. является одним из малоизученных вопросов. Большинство исследований рассматривают книгоиздание довоенного периода в целом. В частности, анализом деятельности издательств Сибири и Дальнего Востока занимаются А.Л. Посадсков и С.А. Пайчадзе. Интерес представляют работы С.Н. Лютова, С.А. Пайчадзе и Е.Н. Савенко, посвященные истории военного книгоиздания Сибири и Дальнего Востока в 1917–1945 гг.

Среди работ ученых Бурятии можно отметить исследования С.Б. Дугаровой, в которых анализируется деятельность партийных организаций республики в области издательского дела в 1923–1937 гг. В статье Р.А. Модогоевой и М.Я. Серебряной изучается история книгоиздания до 1937 г. Особенности издательского дела республики 1930-х гг. иссле-дуются Л.И. Герасименко.

Существует необходимость более глубокого изучения основных проблем издательского дела республики на рубеже 1930–1940-х гг.

15 сентября 1923 г. “в целях решения задач национально-культурного строительства, в частности, в интересах перевода на бурятский язык, преподавания в школах, делопроизводства в госучреждениях с образованием республики” в Бурят-Монголии был образован Буриздат, отдел издательств при Наркомпросе в составе 12 человек под руководством И.П. Малкова.

К середине 1930-х гг. на территории республики издательскую деятельность осуществляли уже 3 издательства – газетно-журнальное, партиздат и госиздат, объединенные в конце 1934 г. в единое Бурят-Монгольское книжное издательство.

25 ноября 1940 г. на заседании СНК БМАССР был утвержден Устав Бурмонгиза, определивший его структуру. В результате издательство включило в себя управление, политсектор, учебно-методический сектор, сектор редакторов художественной и детской литературы; издательскую часть.

Анализ деятельности издательства республики в 1920–1930-х гг. показал, что им были достигнуты определенные успехи в работе. К 1938 г. уровень выпущенной литературы был увеличен почти в 11 раз – до 75 названий (из них 54 на бурят-монгольском языке), общий тираж возрос в 47 раз – до 539 тыс. экз. Однако наличие определенных причин (массовые репрессии работников издательского дела и проведение реформы письменности) не позволило издательству далее наращивать темпы производства, что оказало огромное влияние на развитие издательского дела республики в 1940-х гг.

В 1930-х гг. наблюдается обострение политической обстановки в стране. В связи с “раскрытием” в Бурят-Монголии в 1937 г. “панмонгольской контрреволюционной националистической организации” репрессиям подвергаются сотрудники книжного издательства и ГИЯЛИ, занимающиеся редактирование и переводом книг на бурят-монгольский язык (Д. Ардин, Ж. Баднабазарон, Болодон, Б. Тогмитов, Ч.-Х. Базарон, директор Бурмонгиза Ломожапов, его заместитель и главный редактор Сыренов, редактор Багадалаева).

В конце 1930-х гг. неоднократно поднимается вопрос о неудовлетворительной работе типографии. В письме временно исполняющего обязанности главного редактора Бургиза И. Цыдендамбаева от 28 февраля 1939 г. указывается, что план издательства за 2 месяца сорван в результате “медлительности в работе типографии, беспорядка в цехах, отсутствия между цехами связи, надлежащих условий труда, что является следствием плохо организованного руководства администрации типографии, в первую очередь, самого директора Голубцова”. Это приписывались проискам “врагов народа”.

В связи с этим была раскрыта “преступная группировка” в типографии НКПроса, в которую входили директор типографии, плановик Т. Намсараев бывшие ламы П. Санжин (правщик) и Батуев (наборщик), корректор Шойнжурова. Это привело к полному развалу в работе издательства, к срыву тематического плана.

Однако причины были достаточно простыми и заключались в отсутствии необходимого полиграфического оборудования, а также в том, что персонал, занявший места опытных работников типографии, репрессированных в конце 30-х гг., не смог за столь короткий срок приобрести должного навыка в работе со специальным оборудованием.

Еще одной причиной, отразившейся на развитии издательского дела Бурят-Монголии, стало проведение реформы письменности. В конце 20–30-х гг. в стране происходит процесс ее унификации. Первоначально осуществлялся переход на латинское письмо, впоследствии – на русскую кириллическую графическую основу. За этот период изменению подверглась письменность около 50 народов СССР, в основном тюркоязычных республик.

Данный процесс представлял собой противоречивое явление. С одной стороны, в связи с растущими культурными потребностями населения страны возникали проблемы с обеспечением их литературой, особенно на национальных языках. У молодого государства с не развитой промышленностью не было возможности создать необходимую для развития издательского дела полиграфическую базу с учетом запросов всех республик. Поэтому решение проблемы подобным образом позволило государству уменьшить затраты связанные со шрифтовым обеспечением типографий и удешевить процесс производства книг. С другой, – во многих случаях проведение реформы осуществлялось без учета мнения местной интеллигенции, национальных особенностей и культурных традиций республик.

В Бурятии, где на протяжении многих лет использовалась старомонгольская письменность, работа по созданию нового бурятского языка сопровождался определенными сложностями.

Таким образом, процесс массовых репрессий совпал с вводом нового литературного языка. Это привело к тому, что, с одной стороны, возникла необходимость создания литературы с использование нового литературного языка. С другой, – в связи с произведенными арестами квалифицированных кадров издательства и типографии, ученых, учителей-практиков, составителей учебников, выполнить это оказалось невозможно. Все это оказало большое влияние на дальнейшее развитие здательского дела республики.