Добровольский В.В.
ДОКУМЕНТОВЕДЕНИЕ ИЛИ ДОКУМЕНТОЛОГИЯ:
ОКОНЧАНИЕ КНИГОВЕДЧЕСКОЙ ЧАСТИ ДИСКУССИИ
На конференцию “Библиотечное дело–2002” нами были подготовлены тезисы выступления (с.88), в которых ставилась под сомнение необходимость переименования курса “Документоведение” в “документологию”. В трудах международной конференции “Крым 2003” (т.1, с.379–381) был дан развернутый адресный и, как утверждает автор, убедительный ответ на указанные тезисы. Так как наши возражения прозвучали только в устной форме, а высказанные другой стороной соображения искажают реальное положение, хотелось бы поставить точку над “i” и на этом дискуссию завершить.
По большому счету данная дискуссия вообще не имеет научного смысла, так как (приходится повториться) наука конвенциональна, и содержание многих научных понятий невозможно определить безальтернативно – необходимо простое мировое соглашение. Сама дискуссия и ее излишне резкие вибрации вызваны сугубо прагматическими причинами, а конкретно, давним стремлением глубокоуважаемого оппонента включить книговедение в состав другой науки – документологии (так как в документоведение книговедение не вписывается), заключить книговедческое вольнодумство в железные теоретические рамки собственных документных построений. Никакой коллизии не существует. И история науки, и ее современность знают массу примеров, когда науки и соответствующие им учебные дисциплины имеют одинаковое название, но разное содержание. Это ни в коей мере не мешает развиваться каждому из направлений. Такова наша точка зрения, так сказать по-крупному, а теперь, в соответствии с анализируемым текстом, остановимся на некоторых утверждениях оппонента, вызвавших наибольший внутренний резонанс среди книговедов.
1. Существование двух документоведений “узкого” (РГГУ) и “широкого” (МГУКИ) было бы в целом приемлемо, если бы они не столкнулись на библиотечно-информационном факультете в одной аудитории.
2. “Чистые” документоведы (РГГУ) быстро согласились с сосуществованием документоведения, но не удается найти общий язык с ближайшими коллегами – библиотековедами, библиографоведами, книговедами.
3. Автор этих строк своими возражениями выступает против усиления фундаментальности университетского образования, стремится культивировать его убожество.
4. Кафедра книговедения должна отвечать на библиотечном факультете за все, что связано с общей теорией документа и не может существовать с названием, не отвечающим названию читаемой дисциплины.
По первому пункту. Непонятно, каким образом два документоведения могли столкнуться в одной аудитории библиотечного факультета, если документоведение для студентов специальности “Библиотековедение и библиография” (ныне “Библиотечно-информационная деятельность”) читается преподавателями кафедры книговедения, а документоведение для специальности “Документоведение и документационное обеспечение управления” – преподавателями другой кафедры, с содержательным наполнением курса в соответствии со стандартом данной специальности. Образовательные стандарты указанных двух специальностей кардинально различаются по всем позициям, включая даже блок социально-экономических дисциплин.
По пункту два. Совершенно не удивительно, что “чистые” документоведы согласились с введением документологии наряду с документоведением. Им, “чистым” документоведам, глубоко безразличны наши “местные игрища”, так как подобные пертурбации ни в малейшей степени не затрагивают их интересы.
По пункту три. Данное утверждение выражает значительно более первичный эмоциональный отклик, чем аргументированное умозаключение. Фундаментальность университетского образования определяется не степенью концентрации специальных теоретических курсов, а универсальностью образования, разумным сочетанием теории и практики, реализацией в обучении новых парадигм окружающей реальности (см., в частности, наши тезисы – Труды конференции “Крым 2003”, т.1, с.376–377).
Пункт четыре. Общая теория документа развивается в целом ряде научных дисциплин и брать на себя ответственность за ее развитие одна кафедра не может и не должна в принципе. По кафедре книговедения на различных факультетах МГУКИ читается около 20 учебных дисциплин, в том числе “Книговедение и история книги”, “Менеджмент и маркетинг книжного дела”, “Организация книжной торговли”, “Дизайн книги”, “Редактирование”, “Журналистика” и многие другие дисциплины, далеко выходящие за пределы общей теории документа. Называть кафедру по одному из читаемых курсов, значит полностью отказаться от ее сущности – книги и книжного дела. Кроме того, название смежной кафедры также далеко не полностью отражает сферы ее деятельности, но, понимая ситуацию, книговеды подобного вопроса не поднимают, разумно полагая, что в чужой учебной епархии разберутся без них.
Ограничившись данными возражениями, мы считаем дискуссию с нашей стороны законченной. Искренне надеемся, что наше дальнейшее молчание не будет воспринято как неуважение к оппонентам.