Глазков М.Н.

ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПЕРЕЛОМ СЕРЕДИНЫ 1920-х гг.
И РОССИЙСКИЕ МАССОВЫЕ БИБЛИОТЕКИ

В середине 20-х гг. в Советском Союзе происходит ряд положительных изменений в библиотечном строительстве. После первых лет НЭПа очень тяжело отразившихся на массовых библиотеках, начинается, наконец, подъем важнейших показателей библиотечной статистики.

Если в 1924 г. в Советской России по разным источникам было от 8,4 до 10,1 тыс. массовых библиотек, в 1925-м – 11,5 тыс., то по итогам 1929 г. – 17880.

Их книжные фонды тоже выросли. В 1924 г. в массовых библиотеках хранилось 36 429,3 тыс. экз. В 1925г. – 38126,4 тыс. экз. А в конце исследуемого периода в 1929 г. – 55705,8 тыс. экз.

Способствовало подъему библиотечного дела увеличение книгоиздания. Если в 1924 г. в стране было издано 29 131 названий печатных произведений общим тиражом 251458 592 экз., то в 1929г. эти показатели достигли соответственно 40871 и 392 931000. Стоит отметить, что к тому времени СССР заметно обогнал все ведущие мировые державы, как по тиражу, так и по числу выпущенных названий. Имелись значительные успехи в деле удешевления литературы для народа.

Закономерным стал и рост контингента читателей массовых библиотек. Если в 1924/25 учебном году собрать сведения о числе читателей РСФСР вообще не удалось, в 1925/26 учеб. году – их было 4,08 млн., то в 1929/30 учеб. году – 5,88 млн.

В 1928–1929 гг. в РСФСР были увеличены расходы на просвещение. Они составили в среднем 7 рублей на душу населения. Достаточно заметно возросла и средняя месячная зарплата работников культуры, в том числе библиотекарей.

Чем же был обусловлен подъем в библиотечной отрасли? Внимательно анализируя исторические источники, можно выделить несколько важнейших позитивных факторов, непосредственно связанных с государственной политикой. Примерно к 1926 г. с помощью НЭПа оказалась преодолена общая разруха, вызванная I Мировой, гражданской войнами и революционным хаосом. А по мере укрепления экономики стала усиливаться материальная поддержка народного просвещения, библиотечного дела.

К середине двадцатых со всей ясностью проявилось, что переход от политики “военного коммунизма” к НЭПу по сути означал медленный, противоречивый, но переход от внутригосударственной политики разрушения старого и классовой войны к мирному уживанию и созиданию нового общества. Объяснялось это не только физической невозможностью для государства так долго находиться в состоянии перманентной борьбы и самоуничтожения. Высшие власти диалектично понимали, что теперь укрепление советского режима связано уже не с разрушением прежнего строя, а со строительством нового.

Кроме того, из верхних эшелонов власти стали понемногу выбывать по разным причинам революционеры “первой волны”, еще с начала века боровшиеся прежде всего за слом старой системы. Тогда же начинается и усиливается процесс выдвижения на низовом и среднем уровне новых руководящих кадров, в большинстве выходцев из народа, нацеленных на созидательное укрепление новой системы. Поворот государственной воли в сторону созидания имел огромное значение для дальнейшей деятельности всех государственных учреждений, в том числе и массовых библиотек.

В 1924–1925 гг. была официально провозглашена идея построения социализма в одной отдельно взятой стране. Это перевело стратегический вектор общегосударственных усилий на максимальное укрепление собственной страны, улучшение ее внутреннего положения. Отказ от утопичной, мягко говоря, идеи мировой революции, в которой Советская Россия со всеми ее ресурсами должна была сыграть роль хвороста для разжигания мирового пожара, облегчил и внешнеполитическое наше положение. Теперь СССР не представал на международной арене насильственным экспортером революций, что позволило ликвидировать внешнюю изоляцию, заключить целый комплекс выгодных и даже необходимых нам дипломатических, экономических и культурных соглашений. Восстановились и позитивные контакты отечественных библиотек с зарубежными партнерами.

Тем не менее международная обстановка оставалась сложной. Советский Союз объективно находился во враждебном окружении. Запад, да и Восток (в лице, прежде всего, императорской Японии) не желали мириться с существованием первого социалистического государства, успехи которого грозили “заразить” революционностью трудящихся буржуазных стран. Отсюда многочисленные враждебные акции, устраивавшиеся руками боевиков белой эмиграции, среднеазиатскими басмаческими бандами, Польшей, Финляндией, суверенными прибалтийскими республиками и т.д., за которыми, в конечном счете, стояли ведущие мировые державы. Не имея развитой промышленности, а значит, и современной военной техники, Красная Армия была бы обречена на поражение в первом же крупном военном столкновении. А война, рано или поздно, но являлась неотвратимой.

Таким образом, для СССР жизненно важной становилась стремительная индустриализация. Осуществить ее в столь грандиозных масштабах было невозможно без резкого повышения уровня грамотности, образованности, квалифицированности населения, мощного идейного подъема. Следовательно, стало необходимо улучшать работу библиотек как проверенных культурно-образовательных и идеолого-пропагандистских центров.

Данные важнейшие причины и привели к росту основных показателей библиотечной деятельности в стране во второй половине 1920-х гг.

Сегодня на заре нового века полезно изучить опыт 1920-хгг. Ведь и сейчас перед Россией стоит задача восстановления и скорейшего развития промышленности, повышения обороноспособности, подъема сельхозпроизводства, нахождения объединяющей общество идеологии.