Седых В.В.

БИБЛИОТЕКИ УКРАИНЫ В ПЕРИОД КАЗАЧИНЫ
(ХV-ХVIII вв.)

В последние десятилетия в Украине произошли серьезные, зримые изменения в сфере духовной культуры. Открытость любых тем, даже очень болезненных, доступность информации, восстановление исторической памяти и справедливости, желание увидеть место национальной культуры в системе общечеловеческих ценностей – побудительные мотивы исторических исследований.

Нет точного ответа на вопрос, создавались ли библиотеки при всех православных братствах, но, несомненно, при всех городских. Другое дело, что срок их существования мог быть разным. Проф. Д. Балика квалифицировал братские библиотеки как первые публичные библиотеки Украины. В уставе братств было записано, что чтение является обязательным для всех его членов, причем братчики должны были не только уметь читать, но и комментировать Библию (для диспутов с униатами). Пользоваться библиотечными книгами могли все желающие, отсюда публичность.

Братство очень опекало свои библиотеки. Кроме хорошей материальной базы они ревностно заботились о комплектовании фонда. Книги и рукописные, и печатные приобретались путем покупки, книгообмена, поступали из собственной типографии (при крупнейших братствах) либо щедро дарились. Главным источником комплектования были книжные дары. В фондах была представлена богословская и богослужебная книга, светская, зачастую на разных языках (кириллические – церковнославянские и украинские, греческие, латинские, могли быть и польские), ноты. Особое место отводилось, кроме религиозной книги, полемической. Проф. С. Ефремов считает, что это особый публицистический жанр, содержащий аргументированную критику католической церкви, политики Папы, полонизации с целью защиты народных и национальных интересов. Здесь же могли быть документы, освещающие исторические события. Так, в одной из братских библиотек хранилось несколько писем Б. Хмельницкого. Фонд был отражен в инвентарных описях. Они, в частности, показывают, что латинских книг было больше греческих. Это были руководства по грамматике, риторике, словари, произведения древних греков и римлян (библиотека Львовского братства). Подобный фонд был и в библиотеке Луцкого братства. Очевидно, каталоги как поисковый аппарат создавались лишь в крупнейших братских библиотеках. О наличии освобожденных библиотекарей малоизвестно, но можно предположить их бытование в самых крупных учреждениях. Таким образом, библиотеки православных братств выполняли, как минимум, две важнейших функции: просветительную и воспитательную.

Другим типом украинских библиотек были библиотеки учебных заведений. Образованность и воспитанность очень ценились в ту эпоху. Не случайно именно в Украине была открыта первая в восточнославянском мире высшая школа – Киево-Могилянская коллегия (академия) (1632). Здесь учились известные государственные, церковные деятели, ученые и писатели: И. Выговский, И. Мазепа, Г. Сковорода, Ф. Прокопович, М. Ломоносов и т.д. Срок обучения - 12 лет.

Библиотека обеспечивала информацией учебный процесс, научную деятельность преподавателей. Технологии, применяемые в ней, ничем не отличались от западноевропейских. Фонд на разных языках был отражен в инвентарных описях, каталогах. Книги покупались во всех уголках Европы. Во второй половине ХУШ в. он насчитывал 12 тыс. томов. Комплектование осуществлялось под руководством профессоров. Для него использовались все традиционные источники. Очень много книг дарили. Так, П. Могила передал коллегии 2131 книгу. Поскольку библиотека Академии обслуживала преимущественно профессоров, то по инициативе в будущем известного ученого Н. Бантыш-Каменского в 1768 г. параллельно была организована бурсацкая (студенческая) библиотека.

В Украине работали и другие учебные заведения, например, Черниговский, Переяславский и Харьковский коллегиумы. Последний в ХУШ в. был достойным конкурентом Киевской академии, хотя и не имел официально статуса высшего учебного заведения. Среди его выпускников было много выдающихся государственных деятелей, ученых, литераторов. Поскольку преподавателями в Харьковском коллегиуме были выпускники Академии, организация работы его библиотеки не отличалась от академической.

Она была создана одновременно с Коллегиумом (1726). Библиотека имела хорошую материальную базу, отдельное помещение, а библиотекарями назначались лица из преподавателей, которые "хранили библиотеку в совершенном устройстве". По аналогии с Академией здесь же была создана и бурсацкая библиотека. Фонд быстро увеличивался. Так, с момента основания в нем было 400 томов, в 1769 г. – 2500, а в 1840 г. – 5000. Это была одна из первых библиотек Харькова – полкового казацкого города Слободской Украины. В ее фонде было много редких, уникальных книг. Например, Коллегиуму по настоянию Ф. Прокоповича была передана личная библиотека ученого и писателя С. Яворского. Это была одна из самых значительных приватных коллекций Российской империи.

Картина библиотечной сети Украины будет не полной без ее монастырских библиотек. Если в Западной Европе увеличивается число светских библиотек под влиянием реформации, борьбы с официальной церковью во имя гражданского прогресса, то в Украине положение монастырских библиотек остается стабильным, ибо они выполняют позитивную роль, отстаивая христианское православие, национальное самосознание.

Оставаясь учреждениями хорошо обеспеченными материально, монастыри поддерживают школы, библиотеки, шпитали. Их фонды в среднем насчитывали 300-400 книг очень похожих по репертуару (религиозная, богослужебная литература; церковные полемические произведения, летописи и т.д.). Однако некоторые из них располагали значительными фондами. Например, библиотека Киево-Печерского монастыря, которая несколько раз горела, в 1805 г. все-таки имела 700 названий томов, а в Михайловском Золотоверховом монастыре насчитывалось более 1000 книг.

Религиозное соперничество с унией отражалось на содержании и составе фондов, их сохранности. Монастырские библиотеки неоднократно грабили и сжигали, иногда на особо ценных книгах униаты делали маргиналии в пользу католической веры. Поэтому монахи прятали книги в стенах, пещерах. Не вдаваясь в особенности организации их работы (технология была привычно типичной), отметим, что подсистема монастырских библиотек была в Украине неоднородной: одни обслуживали православных, вторые – католиков и униатов. Этот компонент остается пока совсем малоисследованным. Но это тоже часть украинской библиотечной культуры, ибо их создавали украинцы, принадлежащие иной религиозной конфессии. Отметим, что по объему фондов библиотеки католических монастырей превосходили православные. Таким образом, в отличие от других стран, монастырские библиотеки Украины не только удовлетворяли информационные потребности своего ведомства, но и были орудиями политической борьбы.

Особое место среди библиотек занимают частные приватные библиотеки. Уважительное, любовное отношение к книге было унаследовано украинцами со времен Киевской Руси. Эта проблема нуждается в самостоятельном исследовании. Весьма большие и ценные библиотеки имели гетманы, казацкая старшина, государственные деятели, ректоры учебных заведений, высшее духовенство, отдельные ученые и писатели. Среди них М. Могила, П. Баранович, И. Галятовский, И. Мазепа, К. Розумовский, Ф. Прокопович и др. Например, библиотека П. Могилы насчитывала 2000 томов. Интересно, что казацкая старшина регулярно подписывалась на периодические издания, в том числе из-за границы. Казаки отдавали предпочтение историческим рукописям, хроникам, естественнонаучной литературе, географической, картам.

Таким образом, несмотря на неблагоприятные социально-политические факторы, духовная жизнь в Украине становилась все более насыщенной и продуктивной. Сформировалась библиотечная сеть в духе исследуемой эпохи: братские библиотеки как образцы первых публичных библиотек, специальные – учебных заведений, церковные и монастырские; процветает библиофильство. Репертуар фондов отражает интересы политического, религиозного, научного бытия, не чужды украинцам и общечеловеческие ценности, зафиксированные в документном наследии Античной эпохи, западноевропейской цивилизации. Но, помимо общих функций, присущие им способы работы содействовали развитию национального самосознания угнетаемого, но не побежденного народа.