Столяров Ю.Н.

БИБЛИОТЕКОВЕДЕНИЕ В ОПАСНОСТИ

На рубеже 1960-1970-х гг. библиотековедению пришлось вступить в острую полемику с нарождавшейся тогда информатикой. Информатика, отстаивавшая свое место под научным солнцем, обличала библиотековедение и библиотечное дело в безнадежной отсталости от требований научно-технического прогресса и предсказывала им либо их скорейшую гибель, либо растворение в информатике и научно-информационной деятельности.

В то время библиотековедам удалось отстоять самостоятельность своего предмета и области деятельности. Во второй половине 70-х – начале 80-х гг. библиотековедение углубленно занималось саморефлексией. Наиболее заметными акциями были: проведение широкомасштабной дискуссии о предмете и объекте библиотековедения, разработка методологии и методов библиотековедческих исследований, изучение онтологической сущности библиотеки, обсуждение социальных функций библиотеки, история библиотековедческой мысли.

Общие итоги развития библиотековедческой мысли за период с конца 60-х гг. и до настоящего времени впечатляющи: оно качественно продвинулось вперед в осознании своего статуса, это нашло отражение в нескольких докторских и кандидатских диссертациях, монографиях, учебниках.

Однако след от упреков в отсталости у библиотековедов сохранился, и один из результатов дискуссии с информатиками состоял в том, что в библиотечную практику начала внедряться информационная техника и технология, а с ними и терминология. Пионерами здесь выступили ГПНТБ, ГБЛ, а из вузов – Кемеровский институт культуры.

Способом преодоления пугающе консервативного слова "библиотека", осознания себя шагающими в ногу со временем стало сначала робкое, а потом всё более уверенное добавление предиката "информационно-" ко всему прежде либо чисто библиотечному, либо библиотечно-библиографическому.

Мощный импульс внедрению терминологии информатики был придан с распадом СССР и сопутствующим отказом от прежней идеологии. Библиотека перестала считаться идеологическим, воспитательным учреждением, но каким же учреждением она стала? В представлении о социальной миссии библиотеки образовался вакуум.

Но спасительное слово обнаружилось вскоре: библиотека – учреждение, конечно же, не идейно-воспитательное, не политико-просветительное и т.д. Все предшествовавшие вековые изыскания были вмиг отброшены, потому что вдруг, без всякого обоснования, библиотековедов озарило: библиотека – учреждение информационное! Её сущностная функция – информационная! Её фонд формируется информацией! Её каталоги и справочно-библиографический фонд – суть информационно-поисковая система! Деятельность – не библиотечно-библиографическая, как считалось прежде, а информационно-библиотечная! Библиотечное обслуживание – разновидность информационного. И так далее. Что еще осталось от чисто библиотечной терминологии? А неважно: добавить предикат "информационно-", – вот так без всякой драки легко попасть в большие забияки. Конечно, хорошо было бы этот переворот в умах теоретически обосновать. Но стоит ли напрягаться – ведь и без того всё ясно.

Были ли известны в старину, т.е. в советские времена, столь привычные сегодня термины "информационное обслуживание", "информационно-поисковая система", "аналитико-синтетическая переработка информации" и прочие из того же ряда? Были. Но использовались они там, где им место, в информатике и деятельности органов научно-технической информации. Сейчас они широким потоком хлынули в библиотековедение и уже почти затопили его.

Это ведь только в арифметике от перемены слагаемых сумма не меняется. При системном подходе она меняется радикально: когда ГОСТы были библиотечными и библиографическими по названию (до 1984 г.), они были библиотечными и библиографическими и по существу.

В сказанном легко убедиться, разложив перед собой предпоследние и последний терминологические ГОСТы. Прежние ГОСТы назывались так:

- ГОСТ 7.0-84 "Библиографическая деятельность. Основные термины и определения";

- ГОСТ 7.26-80 "Библиотечное дело. Основные термины и определения" (имел разделы: Библиотечная сеть, Библиотечные фонды, Каталогизация и библиотечный каталог, Библиотечное обслуживание);

- ГОСТ 7.27-80 "Научно-информационная деятельность" (имел разделы: Органы научно-технической информации, Справочно-информационные фонд, Информационно-поисковые системы).

Теперь на первое место поставлено нечто информационное, и основная библиотечно-библиографическая проблематика вмиг оказалась в чреве информатики. Причем произошло это по страстному желанию самих библиотековедов. Они усиленно рубят сук, на котором сидят, и трудиться им осталась уже самая малость.

Ныне действующий ГОСТ 7.00-99 "Информационно-библиотечная деятельность. Библиография. Термины и определения" введен вместо трех названных выше (а не двух, как сказано в его преамбуле). Теперь он имеет следующие разделы:

3.1. Основные понятия (из 41 понятия библиотечных и библиографических – 7, информатических – 9);

3.2. Информационная технология.

3.3. Информационные ресурсы. Информационные поисковые системы.

3.4. Организация информационных систем и ресурсов.

Вот и весь "библиотечный" ГОСТ!

Даже читатель – живой человек и тот рассматривается ныне как часть информационной технологии. Хотя не может ею быть не только с позиции элементарного здравого смысла, но и по стандартному определению информационной технологии. Таковая представляет собой "совокупность методов, производственных процессов и программно-технических средств, объединенных в технологический комплекс, обеспечивающий сбор, создание, хранение, накопление, обработку, поиск, вывод, копирование, передачу и распространение информации". Читатель же не есть ни метод, ни средство.

Самое удивительное в этом определении то, что в информационную технологию не входит самое главное – производство информации! Вот так технология…

Зато, вопреки этому определению (более чем странному), как часть инфотехнологии рассматриваются не только читатель, но также библиотечное обслуживание, справочно-библиографическое обслуживание, библиографическое обслуживание и т.д., противостоящие информационному обслуживанию. Нахождение собственно информационного обслуживания в разделе "Информационная технология" естественно, оправданно, но рассмотрение библиотечного и библиографического обслуживания как разновидностей обслуживания информационного некорректно по определению каждого из этих “обслуживаний”.

К тому же информационное обслуживание, согласно рассматриваемому ГОСТу, является одновременно и частью (ст. 3.2.2.1), и целым (см. 3.2.2)!

Сказанное с небольшими нюансами можно повторить относительно понятий "библиотечная услуга", "библиографическая услуга" и "информационная услуга": каждая из них, имея собственное наименование и собственное наполнение, подчинены почему-то одному только "информационному обслуживанию", хотя элементарная логика требует, чтобы уж если все эти виды комплексировать, то называть библиотечно-библиографическо-информационными.

Введение в профессиональный язык термина электронный ресурс – наглядный пример засорения русского языка.

Определение электронного ресурса по существу совпадает с определением электронного документа. Параллельное действие двух разных стандартов с одним и тем же объектом порождает путаницу в умах и делах.

Во-первых, рабочая группа РГБ признала, что термины файл машиночитаемых документов, машиночитаемый документ, машинный файл, компьютерный файл, электронный материал, электронный документ и электронный ресурс – синонимы (1, с. 101-102).

Во-вторых, она констатировала, что название термина "электронный ресурс" "не бесспорное и, может быть, не последнее в ряду" (1, с. 101).

В-третьих, в итоге рабочая группа остановилась на самом неудачном выражении – "электронный ресурс". Электронную публикацию, электронный материал и электронный документ без каких-либо объяснений она объявила неполными синонимами электронного ресурса. При этом без ответа остался вопрос, являются ли эти синонимы равнозначными, взаимозаменяемыми. А главное – возникло недоумение, с которым столкнулись не только теоретики, но и практики: что же является физической единицей электронного ресурса. Единица финансового ресурса – рубль. Единица кадрового ресурса – человек. Единица документного ресурса – документ. А как называется единица ресурса электронного (равно – информационного), чем она измеряется, в какой документации и как фиксируется, – всё это рабочую группу, как видно, беспокоит мало.

Утверждают, что "электронный документ" – неполный синоним "электронных ресурсов" (1, с. 102), однако не поясняется, чего же не хватает для полной синонимии.

Говорится, что электронные ресурсы подразделяются на электронные данные и электронные программы, что эти ресурсы могут также представлять собой сочетание данных и программ. Но данные от программ отличаются на основе разных признаков деления. Данные – это "информация в форме цифр, букв, графики, изображений, звука или их комбинации". Естественно предположить, что программы состоят из чего-то иного. Из чего же? Программа – это "команды (операторы) или режимы для решения определенных задач, включая обработку данных".

Итак, данные – это информация. Зато программа – это команда. Но команда информацию несёт или нет? – Загадка. Данные – это информация в виде букв, цифр и прочего. А команда в каком виде подается? – Ещё одна загадка.

И вот такая-то алогичная информатическая терминология агрессивно вторглась в область библиотековедения, заполонила его, в том числе стараниями самих библиотековедов.

Информатическая терминология проникла в ГОС по библиотечному образованию, изрядно потеснив в нем собственно библиотековедческие дисциплины. Введен, например, курс ''Информационные ресурсы". Множественное число тут явно неуместно, ведь единичное собирательное понятие применять более правильно, да и более весомо.

Эти ресурсы определены в ГОСТе как "совокупность данных, организованных для эффективного получения достоверной информации". А данные – "информация, обработанная и представленная в формализованном виде для дальнейшей обработки". Иными словами, она зафиксирована на носителе и представляет собой документ. Так почему бы и не назвать этот вид ресурсов документным, тем более что в этом ГОСТе он, наконец-то, получил права гражданства.

Когда возникают такого рода спорные вопросы, появляется много любителей кивать на прогрессивный Запад: там, мол, давно прижилась интегрированная библиотечно-информационная наука, пора и нам к умным людям подтягиваться.

На Западе и впрямь соотношение между библиотечной и информационной деятельностью изначально было поставлено более грамотно, чем у нас. Там не стали выстраивать систему НТИ, параллельную библиотечной, а просто расширили функции библиотек, оснастив их новой техникой и технологией. И в науке приоритеты расставили соответствующим образом. Обратите внимание: LIS (Library and Information science)означает науку сначала библиотечную и лишь вслед за ней информационную. Международный (он ведь и для нас авторитет!) стандарт ISO/FDIS 5127 "Информация и документация. Терминология" содержит всего лишь 2% собственно информатических терминов (2).

Если библиотековеды в погоне за модными терминами не озаботятся сохранением и развитием собственной профессиональной терминологии, библиотековедение окажется в глубоком кризисе.

Литература:

1. Бахтурина Т.А. Проблемы взаимосвязи международной и национальной терминосистем в области электронных ресурсов // Науч. и техн. б-ки.-2001.-№6.-С.99-106.

2.Окончательный проект международного стандарта Информация и документация – Терминология ISO/FDIS 5127 // Новости Российского комитета ИФЛА.-2001.-№31.-С.5-47; №32.-С.10-50; №36.-С 13-32.