СТОЛЯРОВ Ю.Н.
О СУЩНОСТНЫХ ФУНКЦИЯХ БИБЛИОТЕКИ

      Библиотека как социальная система изначально являлась и является в сущности в первую очередь информативным учреждением. Это означает, что ее главное социальное предназначение состоит в выполнении информативной функции, т.е. предоставлении пользователю документированных источников необходимой информации. Отбор же самой информации, ее оценка, использование в каких бы то ни было целях и иные логические и семантические операции над информацией составляют прерогативу пользователя.
        Поскольку особенность библиотеки как социального института состоит в том, что она имеет дело по преимуществу с информацией, зафиксированной на вещественном носителе, т.е. с документом, библиотека имманентно относится к классу документных систем и вне этого класса теряет свою качественную специфику, т.е. перестает быть библиотекой.
        Библиотека выполняет и информационную функцию, но лишь в собственном, весьма специфическом смысле: она формирует, содержит и предоставляет информацию о существовании, наличии и местонахождении требуемого документа, о правилах пользования библиотекой, о спектре предлагаемых ею услуг и т.п. Выполнение библиотекой фактографических справок допустимо - еще один аспект информационной функции. Это очень ограниченный аспект в структуре библиотечной деятельности, причем библиотека берет на себя ответственность только за достоверность источника информации, отвлекаясь от самой оценки достоверности информации. Библиотека есть информационная система главным образом лишь постольку, поскольку содержательные операции над информацией осуществляет один из ее атрибутивных элементов - контингент пользователей. Информационную функцию выполняет документ библиотечного фонда, а сам фонд выполняет функцию информативную.
        Кроме того, библиотека реализует утилитарную функцию, обеспечивая возможность использования документов (точнее говоря, информации, содержащейся в документах), всемерно расширяя и облегчая эту возможность.
До последнего времени технические возможности, находящиеся в распоряжении библиотеки, предполагали физическое наличие документов в ее стенах, что предопределяло объективную необходимость выполнения ею кумулятивной и мемориальной функции, т.е. формирования и сохранения каждой отдельно взятой библиотекой собственного документного фонда. Стремление умалить роль кумулятивной и мемориальной функций библиотеки, а равно попытки убедить научное сообщество, будто в библиотековедении господствует преувеличение их действительной роли лишены оснований.
        Даже в условиях ограниченных технических возможностей теория формирования библиотечного фонда ориентирует на широкое использование фондов других библиотек, обеспечивающее выполнение до 30% читательских заявок. (Фактически эта цифра всегда была в 10-20 раз меньше). Теоретически разведены и согласованы понятия информационной и документной полноты фонда. Допускается и - более того - всемерно развивается возможность все более широкого использования документов библиотечного фонда за пределами читальных залов, т.е. вне стен библиотечного здания (помещения), что обеспечивается функционированием абонементных отделов. При этом, однако, информацию было невозможно отделить от ее носителя.
        Современные технические средства позволяют разнести в пространстве информацию и ее носитель, пользователя и материально-техническую базу библиотеки. Читатель обретает возможность получать нужную информацию по-прежнему при посредстве библиотеки, но в большей мере, чем сейчас, не обязательно из ее собственных фондов.
        В этой ситуации возникает представление, что библиотека постепенно утрачивает свою роль документной системы, либо вообще выпадает из акта документной коммуникации. Но это не более чем иллюзия. Фактически в условиях информатизации каждая отдельно взятая библиотека, сохраняя за собой статус юридического лица и профиль собственного фонда, фактически перестает быть изолированной единицей, во все возрастающей мере становясь подсистемой некой интегральной “библиотеки без границ”, с одной стороны, все более завися от состава фондов других библиотек системы и иных информационных систем, а с другой стороны, в той же мере ставя их в зависимость от себя. Ее собственный фонд продолжает сохранять и даже увеличивать свое прежнее значение, поскольку по-прежнему ориентируется на общее и особенное в потребностях и запросах своего контингента пользователей. Как и в настоящее время, библиотеке будет со всех точек зрения целесообразнее иметь активно и сверхактивно спрашиваемый документ в собственном фонде, чем обращаться за ним в другие фонды. Теоретически можно предположить, что доля собственных документов, по закону Брэдфонда, по-прежнему будет такой, чтобы обеспечить приблизительно две трети запросов “собственного” контингента пользователей. То, что информация из этого документа доставляется практически абоненту при том, что сам документ будет, положим, оставаться без движения, меняет лишь библиотечную технологию, но отнюдь не суть библиотечного обслуживания.
        Иными словами, фундаментальные положения формирования библиотечного фонда, теории библиотечного обслуживания, теории библиографирования и библиографического обслуживания полностью сохраняют свою силу и в информатизированном обществе. И, следовательно, лишено оснований стремление отказаться от ключевых положений традиционной теории библиотечной деятельности и замены ее так называемой информационной концепцией, в которой гипертрофируется одна из составляющих документа в ущерб другим - знаковой системе, кодам, вещественной основе. Доведенная до практического внедрения, эта концепция предполагает сначала упразднение библиотечных фондов, а затем и самой библиотеки, которая без своей основы неизбежно переродится в качественно иную систему. Если библиотека все же останется (что более вероятно, поскольку необходимость в такой документной системе в обществе сохранится), “информационную” концепцию придется отбросить как не оправдавшую на практике. Лучше это сделать до того, как она получит “права гражданства” в основополагающем вузовском учебнике, библиотечной энциклопедии и тому подобных определяющих документах. Она имеет право на существование лишь как одна из точек зрения, парадигмой же имеет право называться лишь, когда и если будет принята библиотечным сообществом. Идея выпячивания только информационной составляющей документа есть не что иное, как попытка реанимировать кардинальное заблуждение информатиков 60-70-х гг. с их потугами создать “библиотеку без книг, без читателей, без библиотекарей”, а еще лучше - просто ликвидировать библиотеку как исторический анахронизм. Жизнь, однако, распорядилась иначе, ликвидировав ГАСНТИ, но сохранив библиотеки. Не будем же вновь, теперь уже сами, посягать на библиотеку как документную систему, в которой информация, знаки, коды и носитель учитываются в единстве и разумном балансе.
        Должен быть отвергнут и тезис о “высокоинтеллектной библиотеке”, в котором на библиотекаря возлагается функция семантической переработки информации, т.е. решение задачи, присущей  исключительно пользователю.
Отрицательно должна быть воспринята и идея замены библиотеки медиатекой, поскольку библиотечный фонд со времен Ашшурбанипала гостеприимен к любым видам документов, и профильные медианосители независимо от их местонахождения воспринимаются им также охотно, как и документы на бумажных носителях.
        Неологизм “виртуальная библиотека”, имеющий в своей основе тоже превратное в своем роде представление об информационной функции библиотеки, вообще должен быть исключен из библиотечного лексикона просто по этимологическим соображениям. Правомерно вести речь о библиотеке с дистанционным доступом к документам, о распределенной в пространстве библиотеке и т.п., но только не о “виртуальной”.
Hosted by uCoz